Сергей Марков, директор Института политических исследований, исполнительный директор Ассоциации центров политического консультирования:

Халед Машааль приехал в Москву потому, что лидеров ХАМАС сегодня из великих стран только в России и принимают. Все остальные держат их как полутеррористическую организацию в изоляции, за то, что они ни отказываются от террористических акций в войне, и за то, что они не признают существование Израиля. А Россия выступает здесь в роли «доброго следователя», давая возможность вести переговоры.

При этом российская позиция не отличается принципиально от позиций других лидеров великих держав - посредников в конфликте, от позиции Франции, Германии, Великобритании. Она отличается только от позиции США, которые занимают более четко произраильскую позицию. То есть, Россия просто транслирует общую точку зрения представителям ХАМАСА, выступая, таким образом, представителем международных посредников. Никакой отдельной политической линии, отличной от линии великих держав, Россия сегодня не проводит.

Нынешний визит Машааля в Москву может привести к очередному шагу в сближении позиций. На самом деле, все понимают, где должен быть компромисс - он в создании Палестинского государства и признании всеми ведущими политическими силами Палестины права Израиля на существование и отказе от террористической деятельности против Израиля.

До этого компромисса еще очень далеко, но к нему надо двигаться. Так или иначе, США, являясь союзниками Израиля, давят на него, чтобы он занял более умеренную позицию. В то же время Россия, в отличие от других, признает ХАМАС, ведет с ним переговоры, но и давит на руководство этой организации, чтобы они пришли к точке компромисса.

Раньше Россия занималась этим для поддержания статуса великой державы. Сейчас у ней появились, кроме абстрактных интересов, и конкретные. Они заключаются в усилении своего политического влияния, которое может быть трансформировано, в том числе, и в экономические контракты. Также это политическое влияние может рассматриваться в качестве некой политической валюты на переговорах по другим многочисленным проблемам.