Игорь Даченков, политолог, вице-президент Общероссийского общественного фонда «Фонд перспективного планирования»:

Я думаю, что термин «геноцид» относительно событий в Южной Осетии в риторике российской стороны появился изначально как желание провести аналогию с косовской ситуацией, чтобы заручиться поддержкой международного сообщества. То есть, если сделать аналогический анализ, то этническая чистка - это явление, которое представляет собой некий локальный процесс, который растянут во времени. Геноцид же является более масштабным явлением, который связан с исторически сложившимися отношениями между различными этносами, их полном неприятии друг к другу. Эти отношения поддерживаются целенаправленной политикой по уничтожению конкретного этноса. Поэтому я понимаю делегацию ПАСЕ, которая пытается дать оценку событиям в Южной Осетии не с точки зрения геноцида, а сточки зрения этнической чистки. Они пытаются, на мой взгляд, как-то корректно пододвинуть международно-правовую базу под ту ситуацию, которую мы наблюдаем, когда Россия признала Южную Осетию в качестве независимого государства по аналогии с Косово.

Здесь идет столкновение политических интересов России и европейского сообщества, но мне кажется, что на данном промежуточном этапе признание этнической чистки уже само по себе неплохо. Возможно после определенных консультаций, после более внимательного изучения общей проблемы и сути конфликта делегация ПАСЕ будет склоняться к другой точке зрения относительно геноцида.

Как я уже говорил, термин «геноцид» в контексте южноосетинского конфликта был выложен российской стороной во многом для того, чтобы указать на прямую аналогию между событиями в Косово как бывшей Югославии и событиями в Южной Осетии как анклава Грузии, где проживает другой этнос.