Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Я считаю выступление Путина неудачным. Во-первых, стоит отметить психологический фактор. Действительно, настроение участников, начиная от самого премьера заканчивая людьми, сидевшими в зале, было относительно мрачным. Как довольно точно отметил Мельников, если в иных случаях можно было подсчитывать число аплодисментов, то в этом случае можно было подсчитывать число вздохов, которыми Путин предварял свои ответы. Позитив демонстрировали только те, кому это положено по должности, а именно представители общественных приемных «Единой России».

Конечно, психология - это не главное. Важно то, что по той или иной причине в прямом эфире был озвучен целый ряд действительно очень серьезных претензий и требований к власти. Среди них рост тарифов естественных монополий, и не очень естественных, я имею в виду нефтяников. Общество ждет их обуздания. Премьер не готов пойти навстречу обществу в этом вопросе настолько последовательно, насколько это необходимо. Его ответы были половинчатые, а подчас двусмысленные и сводились к тому, что по большому счету все правильно. С его слов выходит, что и дорогой бензин в нефтедобывающей стране, и неуклонный рост тарифов на электроэнрегию, на газ - это магистральный путь государства. Среди требований - требования протекционизма для сельского хозяйства, но не только для него, просто эта тема была озвучена в связи с сельским хозяйством. Здесь опять же готовность идти навстречу существует, но она недостаточна.

Также была поднята тема военной реформы. Понятно, что недовольство очень серьезное и ответы совершенно неудовлетворительные. Премьером ничего о содержании, о смысле военной реформы сказано вообще не было. То есть если приняли решение, значит так надо. И все, что было сказано, касалось исключительно судьбы увольняемых офицеров, прапорщиков и того, что их судьба не будет печальной. Главный вопрос касался не судьбы отдельных людей, а судьбы армии в целом и того, не обескровит ли ее существенное сокращение офицерских должностей.

Косвенно прозвучала и тема корпоративной коррупции, когда богатые предприятия имеют заказы, но сокращают людей, перестают платить зарплаты, явно пользуясь кризисом как поводом или просто заставляя людей платить за неоправданные издержки.

Вообще подспудной темой всей этой беседы Путина с народом был даже не сам кризис, а вопрос о том, кто будет платить за кризис, кто будет оплачивать проблемы российской экономики, не только связанные с кризисом, но проблемы советского наследства вообще: износ инфраструктуры и т.д. И к сожалению, ответ, который дает сама жизнь, сама государственная политика, состоит в том, что платить должно общество, платить должен народ. И Владимир Путин говорит об этом: да, платить должны вы, но государство вам поможет. Как поможет? Оно не будет сокращать свои социальные обязательства. Это в общем просто озвучивание печальной реальности, в соответствии с которой богатые в нашей стране, не знаю, станут ли еще богаче, но по крайней мере останутся однозначным классом-гегемоном, вот этот крупный бизнес, а основные издержки текущего этапа развития будут возложены на большинство, на общество в целом. Владимир Владимирович объективно выступил именно провозвестником этого курса, а обещание не сбрасывать социальные обязательства сродни обещанию не сморкаться в занавеску - это минимум, это само собой разумеющееся. Но это слабо подслащивает пилюлю, то есть главный смысл месседжа Путина, который состоит в том, что платить за кризис, за издержки надо обществу, а не олигархии, не сверхкрупному бизнесу.

Мне показалось, что те люди, которые смотрели «прямую линию», этот месседж поняли правильно. Наверное, в нарезке новостей все могло выглядеть несколько иначе. Я смотрел саму эту линию и не видел ту нарезку, которая давалась в новостях. Там действительно можно расставить акценты более позитивно. Но я думаю, что люди этот месседж услышали, даже не слишком политизированные люди были задеты ответами на вопросы о бензине или о ЖКХ. Потому что до этого, как ни странно, Путину часто удавалось дистанцироваться от непопулярных решений, а сегодня он де-факто взял на себя обязательства и несет полную ответственность за весьма непопулярный социально-экономический курс государства. Но это обусловлено его должностью, и в этом смысле свершилась справедливость. Премьер действительно должен отвечать за социально-экономический курс - вот он и отвечает.