Павел Святенков, эксперт Института национальной стратегии:
Решение Владимира Воронина уйти с поста президента Молдавии довольно интересное, потому что тем самым коммунисты фактически отказываются от власти и уходят в оппозицию. Дело в том, что по Конституции исполнение обязанностей президента должно перейти к председателю парламента, и таким образом, вероятно, молдавская оппозиция сможет сформировать собственное правительство, не выбирая президента. Хотя Конституция гласит, что в случае двух неудачных попыток избрания президента парламент должен быть распущен, но все та же Конституция запрещает двукратный роспуск парламента в течение года. Это означает, что даже если попытки избрать президента потерпят неудачу, этот парламент просуществует как минимум до следующего года, а следовательно, и сформированное парламентским большинством правительство. Я думаю, что коммунисты делают ставку на то, что ныне сформированная демократическими партиями правящая коалиция будет нестойкой, что партии передерутся в борьбе за власть и это позволит коммунистам привлечь одну из партий на свою сторону и таким образом, быть может, сформировать правительственное большинство или даже избрать президента. Если же этот сценарий не удастся, то тогда коммунисты пойдут на выборы как политическая сила, находящаяся в оппозиции, которая будет критиковать бардак во власти, говорить о том, что при них была стабильность и таким образом получат значимую фору, потому что предстанут перед избирателями как партия стабильности, выступающая против хаоса и безначалия.
Мне кажется, что именно этот расчет стоит за решением президента Воронина покинуть должность, потому что по закону он не обязан был этого делать до избрания нового президента и теоретически у власти мог оставаться не только сам Воронин, но и коммунистическое правительство. Таков расклад сил в нынешнем парламенте, что у демократической оппозиции есть абсолютное большинство, но при этом у них нет большинства для избрания президента, а раз они не могут избрать президента, то они не могут и сформировать правительство, потому что правительство формируется по представлению президента. Шаг Воронина – это политический шаг, и, как мне кажется, Воронин намерен либо бороться за создание в дальнейшем коалиционного правительства с одной из демократических партий, либо идти на досрочные выборы, с более выгодной оппозиционной позиции критикуя демократическую коалицию.
Я не думаю, что в приднестровском вопросе что-то изменится с приходом нового президента. Молдавия находится в некоем тупике. То есть если Молдавия откажется от Приднестровья, то тем самым она будет вполне готова для вступления в состав Румынии, что невыгодно многим силам, прежде всего, в Европейском союзе, потому что Евросоюз, в настоящий момент переживающий реструктуризацию, пока не готов взять на себя заботы о Молдавии. Поэтому Молдавия скорее всего вряд ли откажется от Приднестровья, во всяком случае на данном этапе, и пока никаких признаков того, что ситуация может быть быстро разрешена, нет. В принципе для разрешения ситуации мог бы послужить федеративный вариант, в рамках которого Приднестровье вошло бы в состав Молдавской Федерации как субъект федерации с правом выхода из нее, но скорее всего на такой вариант никогда не пойдет само молдавское руководство, потому что этот вариант подразумевает возможную независимость Приднестровья и признания таковой независимости со стороны Молдавии. Все же иные варианты, то есть требования молдавского руководства однозначно присоединить Приднестровье, на данный момент не проходят.
Я думаю, что в этом вопросе сохранится патовая ситуация. Конечно, молдавское руководство, если к власти в Молдавии придут радикальные националисты, может попробовать решить проблему силовым путем, но это нем удавалось раньше и вряд ли удастся теперь. Для того, чтобы эта проблема была решена, необходимо международное вмешательство, и достаточно серьезное, но пока такое впечатление, что все стороны устраивает нынешний статус-кво, то есть сохранение Приднестровья в качестве непризнанной республики.