Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Последние высказывания Дмитрия Медведева и Владимира Путина по вопросу участия в выборах 2012 года, конечно, нельзя назвать началом предвыборной кампании. Назовем это постановкой проблемы-2012 в актуальный политический контекст. Как мне кажется, несмотря на то, что эта проблема подспудно назревала как определяющая для политического контекста, она была поставлена на повестку дня именно статьей Медведева, которая демонстративно проецирует в неопределенно далекое будущее именно повестку медведевского президентства, и ничто иное. Эта статья написана в жанре «у меня есть мечта», а для политика этот жанр означает претензию на продление власти, опять же, в достаточно длительное будущее, потому что воплощение мечты требует долгого времени. Повестка политического развития, которая была обозначена Медведевым в статье, не носит антипутинский характер, но она придумывалась именно так, чтобы естественным гарантом этой повестки представлялся Медведев, а не Путин.

Мне кажется, что Владимир Владимирович этот подтекст уловил, и неслучайно на следующий день после публикации статьи появилось его высказывание на встрече с клубом «Валдай». Казалось бы, высказывание мало к чему обязывающее в том плане, что он сказал о том, что они не будет конкурировать и будут договариваться с Медведевым. Это и так понятно, что два кандидата не будут участвовать в предвыборной борьбе, но он обмолвился в частности о том, что их договоренность, их совместное решение будет зависеть от политической ситуации в стране и от положения партии «Единая Россия», «которую, - напомнил он, - я возглавляю». Это наводит на размышления о том, что крепкие, лидирующие, можно сказать даже, доминирующие позиции партии «Единая Россия» действующий премьер рассматривает как залог, как базу для своего возвращения в президентское кресло. По крайней мере я иного смысла упоминания о «Единой России» в этом контексте просто не вижу. Это, возможно, является неосторожной проговоркой, потому что заставит президента очень серьезно задуматься о перспективах «ЕР», о своих взаимоотношениях с этой партией и либо перехватить инициативу взаимоотношений с «ЕР», либо постараться ограничить доминирование «ЕР», сделав его более умеренным и усилив нишевые партии, которые находятся по краям от партии власти. Разумеется, речь идет уже о структуре нового парламента и выборах 2011 года.

Конечно, тот факт, что и президент поддержал эту тему, говорит о том, что этот подспудный диалог имеет место. Естественно, что и Путин, и Медведев отвечали на заданные им дотошными пытливыми политологами вопросы, но все понимают, что публичные политики высшего ранга, представительные лица могут отвечать на вопросы по-разному, в том числе уходить от ответа. По сути и Путин, и Медведев косвенно, деликатно, вежливо, но заявили о своих президентских амбициях. Что из этого следует? Они заявили об этом в манере не конфронтационной по отношению к друг другу, насколько это максимально возможно в этом контексте, и эта их конкурентность предполагает именно соревнование, а не борьбу. Борьба призвана вывести противника из строя, а соревнование есть соревнование в некоторых показателях. Разница тут примерно как между бегом, и боксом и в общем они скорее в данном случае подчеркивают именно модель соревнования: кто окажется более адекватным, более сильным в ситуации ближе к 2012 году, тот и будет прав. Неслучайно Дмитрий Анатольевич упомянул о рейтинге как об одном из параметров этого соревнования. Стало видно, что он об этом думает и, может быть, даже переживает об этом, но, конечно, рейтинг - это скорее отражение реального распределения сил в балансе власти, нежели предпосылка этого распределения сил в наших условиях.

Поэтому их главное соревнование, наверное, будет проходить не на ниве общественного доверия, которое создается сейчас медиа-машиной (просто потому что оно носит чрезвычайно пассивный и аморфный характер), а на ниве конкуренции за поддержку элит - экономических, деловых и административных. По большому счету именно элиты по состоянию на сегодняшний момент считывают эти сигналы и видят проблему-2012 уже как основную проблему политического процесса в России. Для общества эта проблема далеко не на первом плане, даже из набора сугубо политических проблем.