Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии:
Рамазан Абдулатипов, после его назначения исполняющим обязанности главы Дагестана, заявил, что готов участвовать в прямых выборах главы республики. И мало кто сомневался, что он бы победил с хорошим результатом. Он человек опытный, и понимает, что легитимность его была бы выше, чем если он будет избран через парламент республики, как это предложили сегодня сделать депутаты Народного собрания Дагестана. Но, тем не менее, в том, что они приняли это решение, есть свои плюсы.
Не секрет, что Дагестан – регион очень клановый, каждая более-менее влиятельная народность – это отдельный клан. Таким образом, многопартийная система там существовала с незапамятных времен. И в Народное собрание вообще не стоило бы проводить выборы по партийным спискам.
Так было в советское время и первые постсоветские годы, когда Государственный совет был высшим органом власти. Глава совета был главным должностным лицом, и он должен был сменяться через десять лет. Правда, страна потом перешла на унифицированную систему, когда все руководители должны были назначаться. В результате получилась коллизия, которую мы сейчас наблюдаем. Есть народность, которая имеет наибольшее влияние в республике, и в результате все остальные находятся в ущемленном состоянии. То, что предлагается сейчас – это частичный возврат к постсоветской системе.
Выборы в Дагестане могут сопровождаться различными негативными последствиями, вплоть до вооруженных конфликтов – сейчас в республике очень неспокойно. Поэтому переход к непрямым выборам имеет определенный смысл.
В случае прямых выборов победителем, безусловно, был бы Абдулатипов. И, судя по его заявлениям, он собирался изменить конституцию республики в пользу возвращения к системе с Госсоветом. Думаю, ему удастся это сделать и без прямых выборов, хотя это будет сложней, поскольку легитимность главы республики при новой системе выборов будет несколько ниже.
Но, тем не менее, подобного рода схема, установить которую сегодня решил парламент, имеет под собой все основания, и главное, чтобы власть поменялась без ущерба тем национальностям, которые долгое время были отлучены от власти. Если этот момент будет учтен Абдулатиповым при формировании кабинета министров, – а я думаю, что он, безусловно, на это пойдет, – чтобы у власти были не только аварцы, но и представители других национальностей этой республики получили свой кусок власти, тогда, возможно, и ситуация в республике должна стать менее напряженной, чем все последние годы.
Скорее всего, Ингушетия также пойдет по пути, который сегодня начал Дагестан – там тоже любопытная ситуация. Есть Зязиков, который имел свой клан, есть клан Аушева, первого президента Ингушетии. Нынешний президент республики Евкуров серьезного клана не имеет, поэтому в ходе избирательной кампании не исключено противостояние со всеми вытекающими негативными последствиями. Поэтому Ингушетия, скорее всего, пойдет по пути Дагестана.
В этом есть резон на сегодняшнем этапе, поскольку выборы не всегда являются панацеей от всех противоречий. А в столь сложных регионах от прямых выборов руководителей республики стоит отказаться.
Что касается остальных субъектов федерации, то я надеюсь, что в них сохранятся выборы. Осенью выборы должны были пройти в девяти регионах, остальные семь регионов проведут прямые выборы.