Заместитель генерального директора Центра политических технологий Алексей
Макаркин в статье на Политком.Ру «Смерть Милошевича и гаагский трибунал» пишет:
«Допустим, что Запад слишком поздно, но все же пришел к выводу о
необходимости отказа от двойных стандартов в балканском вопросе. И
действительно предпринял ряд шагов, призванных продемонстрировать свою
объективность, привлекая к ответственности не только сербских, но и хорватских
генералов, бывших еще недавно национальными героями своей страны – таких как
недавно препровожденный в Гаагу Анте Готовина. Но все равно в сербском
обществе, по меньшей мере, не понимают, почему из трех лидеров, действия
которых привели к грубейшим нарушениям прав человека – Милошевич, Франьо
Туджман и Алия Изетбегович – только один скончался в чужой тюрьме, а двое
других – в собственных странах, в славе и почете, как уважаемые
«отцы-основатели».
Разумеется, отказ от двойных стандартов всегда можно приветствовать –
даже если он несколько запоздал. Но у сербов возникают и более значимые
вопросы, относящиеся к современности. Почему Милошевич умер в гаагской тюрьме,
тогда как бывший косовский премьер (а еще ранее – полевой командир) Рамуш
Харадинай был отпущен из Гааги до вынесения приговора для занятия политической
деятельностью? Почему лидером одной из крупнейших косовских партий остается
обвиняемый многими в военных преступлениях Хашим Тачи, в прошлом «человек номер
один» в Армии освобождения Косово? Почему другой ее командир, Агим Чеку, не
только спокойно живет в Косово, но только что возглавил правительство этой
территории?
Почему когда речь идет о сербах, обвиненных трибуналом в военных
преступлениях, то дискуссионным является вопрос только о мере наказания (так,
Милошевичу прочили пожизненное заключение), а один из немногих
высокопоставленных косовских политиков, все же добравшихся до Гааги, Фатмир
Лимай, был оправдан? А обвинялся он в военных преступлениях в концлагере
Лапушник, где косовары издевались над пленными сербами и заподозренными в
сотрудничестве с ними албанцами (заключенных, в частности, расстреливали и
забивали до смерти). Вся Европа с содроганием читала сообщения о военных
преступлениях, совершавшихся сербской стороной, но Лапушник не привлекает
особого внимания европейской общественности, хотя прокурор международного суда
(надо отдать ему должное) англичан Эндрю Кейли собрал массу доказательств самых
одиозных деяний.
Так что теперь сербское общество будет еще труднее, чем раньше, убедить
в том, что в Гаагу должны отправиться последние из «знаковых» сербских фигур,
обвиняемых в военных преступлениях – Радован Караджич и Ратко Младич. А без
этого невозможна европейская интеграция Сербии, руководство которой, хотя и скрепя
сердце, но согласилось на сотрудничество с трибуналом. И это последний удар,
который Слободан Милошевич нанес ненавидимой им объединенной Европе и своим
сербским оппонентам».