Мне представляется, что отмена «графы против» всех связана прежде всего с растущим разрывом между публичной политикой и жизнью граждан. От выборов к выборам значение кандидата «против всех» увеличивается. Если раньше он набирал 1-2 процента, то сейчас 5-7 - это уже норма. Во многих случаях он набирает 10, а на некоторых региональных выборах - и до 40 процентов.

Еще лет десять назад были случаи, когда «против всех» на одномандатных выборах набирал больше, чем кто-либо из реальных кандидатов. И тогда выборы приходилось отменять.

В закон о выборах была специально внесена норма, в соответствии с которой если «против всех» набрал больше, чем любой из претендентов, то выборы считались несостоявшимися.

В 1998 году в Свердловской области «против всех» получил 40,2 процента, а победителем стал человек, набравший 26 процентов. Он набрал больше всех остальных кандидатов, но меньше, чем «против всех», и, тем не менее, прошел в Государственную Думу. Тогда было принято решение: если против всех проголосовали больше, чем за конкретного кандидата, то, несмотря на то, что последний относительно других победитель, все равно он считается проигравшим, потому что против него проголосовало больше, чем за него.

Постепенно графа «против всех» вызывала растущее раздражение у руководителей разного уровня, потому что она напрямую показала растущий негативизм граждан (а он действительно растет).

Думаю, что устранение этой графы связано прежде всего не с думскими или региональными выборами (хотя там она тоже многих раздражает), а с выборами президента. Понятно, что есть один самый крупный политик, и нет никого, кто мог бы с ним конкурировать. Легко представить вариант, когда, скажем, избирается действующий президент, очень популярный, или его преемник, который менее популярен, но все равно несет на себе отблеск популярности Путина. А на втором месте стоит графа «против всех», что некрасиво. Вполне реально, что против всех проголосует около 10 процентов избирателей.

Конечно, можно сказать, что графы «против всех» нет во многих демократических странах. Это действительно так, хотя довольно часто ведутся споры о том, не следует ли ввести там эту графу. Но это их дело.

А у нас она была. У нас вообще было очень хорошее избирательное законодательство, в отличие от правоприменительной практики. То есть законы были хорошие, а пользовались ими - так, как умели пользоваться.

Теперь начинается сокращение избирательных прав граждан (это очевидно), и в том числе отнимается право голосовать против всех. Голосующие против всех - специфическая публика, они специально приходят на выборы, чтобы выразить свой негативизм. Разговоры о том, что те, кто голосовал против всех, проголосуют за кого-нибудь, мне кажутся не соответствующими реальности: если человек настроен голосовать против всех, то он и будет голосовать против всех, просто теперь он будет голосовать ногами, не будет ходить на выборы или будет портить бюллетени.

Кстати, потенциально можно списать растущее число испорченных бюллетеней на то, что раньше люди голосовали против всех, а теперь портят бюллетени. А порча бюллетеней - это один из очень серьезных ресурсов административной фальсификации выборов. Например, проголосовали за кого-то нежелательного - можно поставить галочку еще в одном окошечке бюллетеня, и получится, что бюллетень недействительный, потому что невозможно однозначно установить результаты голосования. То есть, допустим, человек проголосовал за кандидата А, а еще ставится крестик или галочка за кандидата Б, и не понятно, за кого он проголосовал: получается, что и за А, и за Б. Значит, бюллетень недействителен.

Если так фальсифицируют результаты выборов - это довольно распространенная практика, характерная для глубоко провинциальных избирательных комиссий, - то, естественно, растет количество недействительных бюллетеней, но зато уменьшается количество голосов, отданных нежелательному кандидату.

Например, в Татарстане на региональных выборах 1995 года 17 процентов бюллетеней было недействительно. Понятно, что люди голосовали за оппозиционного кандидата (в том случае это был коммунист Салий), ну а местные начальники бюллетени Салия, по видимому, превратили в недействительные, хотя доказать это невозможно. Когда 17 процентов недействительны - это катастрофа, это скандал, это значит, что практически каждый пятый избиратель не может правильно проголосовать. На самом деле недействительных бюллетеней обычно бывает 1-2 процента. Если их 5 - это уже сигнал бедствия, это означает, что что-то там не так, на этом избирательном участке.

Теперь те, кто голосовали против всех, могут портить бюллетени в знак протеста. Соответственно, под шум о росте испорченных бюллетеней отдельным недобросовестным представителям избирательных комиссий легче будет испортить бюллетени, отданные за не ту, какую надо, политическую партию.

Но все это частности. А главное - власть предержащие считают, что надо сузить количество опций для избирателя. Чем меньше в бюллетене фамилий, чем меньше выбор, тем легче на выборах добиваться «правильного» результата. То есть стоит задача сузить варианты выбора, стоящего перед избирателем, упростить ему задачу, а заодно и себе. Лучше всего, конечно, когда есть всего один кандидат, как в советские времена: берешь бюллетень, и даже не надо ничего вычеркивать, просто опускаешь его в том виде, как он есть - значит, ты проголосовал как надо.

Исключение из бюллетеней графы «против всех» - это само по себе не катастрофа. Дело в том, что это просто вписывается в общий контекст, когда лишили права избирать губернатора, лишили права избирать кандидатов от одномандатных округов, подняли порог для прохождения партий в Думу до 7 процентов, запретили формирование межпартийных блоков на выборах. Устранение графы «против всех» - всего-навсего один шаг все в том же направлении. Именно это и тревожит.

Если выборы действительно честные, если подсчет результатов ведется честно, если не вышвыривают с дистанции неугодных кандидатов, то без этой графы вполне можно существовать, как существуют без нее Америка, Англия, Франция и другие страны. Но когда неугодные партии регистрируются с большим трудом, когда им создаются различные трудности, когда им не позволяют объединяться, и заодно устраняется графа «против всех» - это просто еще одно свидетельство того, что власть пытается сделать выборы все более и более административно управляемыми.

Все, кто голосовал раньше «против всех», скорее всего, не пойдут на выборы. Это упрощает жизнь недобросовестным избирательным комиссиям, которые осуществляют вброс бюллетеней: таким образом, во-первых, «повышается» явка, потому что бюллетени физически существуют, и, во-вторых, повышается доля голосов за тех, за кого надо. Если явка падает на 5 процентов, то, соответственно, появляется возможность эти 5 процентов бюллетеней вбросить. Соответственно, и явка не будет вызывать сомнений, а заодно и 5 процентов голосов прибавится тому, кому надо.

Нельзя сказать, что это будет повсеместно, что специально для этого все и делается, но любой человек, который занимается выборами, знает, что есть практика вбрасывания бюллетеней у отдельных избирательных комиссий. За руку схватить чрезвычайно трудно тех, кто это делает. Но это делается.

Нельзя сказать, что явка может стать настолько низкой, что выборы будут срываться, так как при организации выборов наиболее административно управляемый параметр - это явка. Понятно, что воинские части на сто процентов проголосуют, можно поехать в студенческие общежития и заставить там проголосовать студентов, можно директорам производственных комплексов жестко поставить задачу, чтобы все проголосовали, и там людям принесут урны для голосования прямо на рабочее место. Поэтому проблема явки власть не очень заботит.

Для недобросовестных людей, занимающихся подсчетом голосов (а такие есть, скрывать не приходится) жизнь облегчается, а для избирателей - усложняется.