Станислав Белковский, учредитель Института национальной стратегии:
Террористическая структура в Чечне является сетевой, а не иерархической, поэтому Шамиль Басаев не играл в ней эксклюзивной роли. Следовательно, нельзя утверждать, что уничтожение Басаева снизит активность боевиков и интенсивность терактов.
На сегодняшний день и в Ингушетии, и в Чечне существуют достаточно серьезные силы, готовые дестабилизировать обстановку. Если гибель Басаева и отсрочит реализацию некоторых терактов, то не изменит ситуацию в корне.
Кроме того, я считаю, что следующим объектом террористической атаки может стать нынешний премьер-министр Чечни и неформальный глава республики Рамзан Кадыров.
Насколько я понимаю, Шамиль Басаев подорвался при перевозке собственных боеприпасов. Кроме того, когда человек становится мифом, подобно Усаме бен Ладену или Шамилю Басаеву, то в принципе очень трудно утверждать, жив он или мертв, погиб он или уцелел, и сколько раз он сделал то и другое. Поэтому я бы не переоценивал значение гибели Басаева с точки зрения оценки эффективности сегодняшнего внутриполитического курса.
Думаю, что сообщение об уничтожении Шамиля Басаева несколько улучшит – примерно процента на 2 - 2,5 – психологический климат на саммите G8, но ни к каким кардинальным изменениям в отношениях между Россией и ее партнерами по «Большой Восьмерке» не приведет. В принципе, Россия в таких изменениях и не нуждается, поскольку сегодня климат перед саммитом, несмотря на критику многих представителей общественности, российской и зарубежной, достаточно благоприятный. Страны «Большой Семерки» готовятся к подписанию пакта об окончательном превращении России в собственно сырьевую провинцию, это устраивает лидеров стран «Большой Семерки», и, в общем-то, о том, что это «Семерку» устраивает, известно Кремлю.