Наталья Солженицына, вдова писателя Александра Солженицына, выступила с критикой новой редакции ФГОС, предложенной Министерством образования и науки. Об этом сообщает МК.

«С огорчением я узнала, что важный вопрос – как преподавать литературу в школе, чтобы школьники наши читали, что включать, что не включать, какова степень свободы учителя, чем может помочь государство – обернулся чудовищным скандалом, с обвинениями в адрес прекрасных предметников, любимых учениками», - пишет Наталья Солженицына.

«Это вопрос о стандартах для начальной и средней школы; звучит скучно, но касается любого родителя: какие произведения и каких авторов все дети по всей нашей стране будут читать обязательно, а какие — по выбору учителей данной школы в той или иной местности, городе, поселке. Такой список, широко представивший нашу великую классику как в обязательном ядре, так и в выборной части, долго обсуждался учителями, методистами, родителями и был наконец принят и утвержден Министерством образования в 2016 году. Однако потребовалось уточнить — как и чем измерять освоение учениками образовательных программ. Министерство создало с этой целью рабочие группы экспертов по каждому предмету с заданием разработать предложения. Я работала с группой экспертов по предмету «Литература», мы трудились тщательно, детально и ответственно, с осени 2016 до лета 2017, и не могли предполагать, что дело обернется именно так.

Мы отправили в Минобр свои предложения; через несколько месяцев увидели на сайте министерства документ, который был весьма далек от них. Мы – семь из десяти экспертов, готовы были снять свои подписи, но решили сначала попробовать найти точки соприкосновения, дело ведь общее. В июле прошлого года я (вместе с экспертами – учителем Евгенией Абелюк и литератором Александром Архангельским) встретилась с уважаемым министром и ее сотрудниками. Пришли на встречу и методист Сергей Зинин, и представитель одного-единственного издательства учебников «Русское слово». Казалось, в чем-то было достигнуто согласие. В частности, что утвержденный ранее список не будет ни расширен, ни тем более распределен по годам обучения: психологический возраст у детей разный, у одних учителей дети в 5-м классе могут читать «Ночь перед Рождеством», у других нелегко идут и «Уроки французского», в разных регионах есть свои традиции, в том числе национально-культурные. Как всех загнать в один окоп? И зачем? Нас тревожило, что ходили слухи о готовящемся документе, в котором все произведения будут жестко закреплены за определенными классами. Один из участников обсуждения обосновывал необходимость контролировать изучение ключевых произведений именно в привязке к классу. На встрече мы несколько раз, в разных формах, задали министру О.Ю. Васильевой вопрос: действительно ли такой документ готовится? Министр твердо сказала, что ничего подобного быть не может.

Сейчас же выясняется, что такой документ – есть. И что он должен стать обязательным приложением к стандарту. Чтобы дети, переезжая из региона в регион, изучали тот же самый материал. Проблема такая есть, но она решается совсем иначе – детей, поменявших класс среди учебного года, административно освобождают от немедленного включения в текущий материал.

Новый документ перегружает школьников нереалистично большим обязательным списком и лишает их возможности вдумчивого чтения и глубокого освоения, чем превращает единое образовательное пространство в поле формального знания. Это не в интересах ученика и учителя, а в интересах контролера и чиновника. Если всем все предписано от А до Я, то управлять и контролировать, конечно, легче. Но вернет ли такой подход наших детей к чтению? Боюсь, наоборот. И еще: это распределение по классам чревато единым учебником литературы, который неизбежно окажется труден для одних и примитивен для других. Когда В.В. Путин говорил о едином учебнике по истории, он имел в виду недопустимость региональных версий единой истории, а вовсе не административный порыв чиновников все постричь под одну гребенку.

Вывод мой прост: то, что документ отправлен на доработку – хорошо. То, что срок на это выделен крошечный – плохо. За такой срок реально изменить что-то невозможно, это будет штурмовщина, крайне нежелательная в вопросе национальной важности. Давайте обдумаем ситуацию, найдем правильные решения. Классическому литературному наследию в школе нет никакой угрозы, оно было, есть и будет представлено полно. Угроза есть для встречи школьника и книги. Исходить нужно из этого», - пишет Солженицына.