С 1 сентября вступил в силу приказ Минобрнауки РФ от 8 июня 2009, определяющий список словарей, грамматик и справочников, содержащих нормы современного русского литературного языка. Об этом сообщает ИТАР-ТАСС.

Министерство утвердило список словарей, признанных образцовыми с точки зрения норм русского языка. Отныне статус официальных авторитетов имеют "Орфографический словарь русского языка" Брониславы Букчиной, Инны Сазоновой и Людмилы Чельцовой, "Грамматический словарь русского языка" под редакцией Андрея Зализняка, "Словарь ударений русского языка" Ирины Резниченко и "Большой фразеологический словарь русского языка" с культурологическим комментарием Вероники Телия.

Во всех спорных ситуациях авторы, включая чиновников и преподавателей, будут обязаны аргументировать свою позицию ссылками исключительно на указанные словари.

Все они, кстати, выпущены в одном издательстве – «АСТ-пресс». Зато словари корифея русского языка – Дмитрия Розенталя – оказались невостребованы и не вошли в обязательный к применению перечень. Якобы, потому, что другие издательства не подавали заявок на исследование в специальную комиссию, отмечает ИА «Росбалт».

Например, автор одного из утвержденных Минобразования словарей, член Орфографической комиссии при отделении историко-филологических наук РАН, доцент Бронислава Букчина признала, что кофе теперь может быть среднего рода. Поэтому не кривитесь, пожалуйста, на просьбы сварить вам «крепкОЕ кофе с ложкой сахарУ». Букчина и ее коллеги также решили, что люди, вступающие в брак, отныне не «брачУющиеся», а «брАчащиеся». И что теперь подписывать — «договОр» или «дОговор», причем «по срЕдам» и  «по средАм» – каждый может выбирать сами. Кстати, подписание «дОговора» можно скрепить «йОгуртом» или «йогУртом», а затем пойти на «каратЕ».

Несмотря на августовские события прошлого года, когда государственные телеканалы России массово перешли на слово «Цхинвал» вместо «Цхинвали», отныне «Цхинвали» разрешено писать только с «и» на конце. «Факсимиле» произносится с ударением на второй слог, добавляет информационный портал «Россия».

Серьезные проблемы при написании часто вызывают заимствованные слова, в частности, начинающиеся на ре- и ри-. Новые справочники и здесь приходят на помощь. В них можно найти слова «риелтор» и «ремейк», а также «оффшор», «диггер», «факс-модем» и «файл-сервер». С другой стороны, в словарях не удалось найти таких популярных в последнее время слов, как «диверсифицировать» (есть только «диверсификация») и «кошмарить».

Также новые справочники оставляют без изменения нормы произнесения слов «торты» (с ударением на первый слог), «звонит» и «красивее» (на второй).

Между тем, доморощенные лингвисты поясняют, что язык — это живая система, которая постоянно меняется. Официально установленные нормы обычно не поспевают за этим развитием. Но если бы все новые веяния тут же фиксировались в словарях, то следующее поколение с трудом понимало бы предыдущее.

«Норма всегда отстает от развития языка, и это правильно. Если бы норма разрешала слишком много, то следующее поколение с трудом понимало бы предыдущее», – отмечает Леонид Крысин из Института русского языка имени Виноградова.

А один из создателей «Орфографического словаря», Инна Сазонова, рассказала, что все четыре словаря — результат огромных исследований, которые прошли строжайшую экспертизу в научных институтах. А в «Орфографическом словаре» особое внимание обращено на те грамматические формы, где люди чаще всего делают ошибки.

«Вот слово «кофе». Посмотрите в Большой академический словарь. Там написано: кофе — м. и ср. р (разг). То есть, средний род употребляется в разговорной речи. Мы сняли эту помету и написали, что слово «кофе» употребляется в мужском и среднем роде. Первым стоит мужской род, а это значит, что мужской род является в данном случае основным, а средний — дополнительным, но также возможным.

Напомним, в 2002 году вышли в свет «Правила русской орфографии и пунктуации». Правилами был охвачен целый ряд орфографических явлений, которые не нашли отражения ни в правилах 1956 года, ни в существующих справочниках и пособиях по русскому правописанию. При этом была учтена и негативная общественная реакция на отдельные предложения по изменению орфографических правил.

Между тем, Министерство образования и науки РФ уже поспешило назвать недавно утвержденный список словарей и справочников, содержащих нормы современного языка, рекомендательным, "открытым и не окончательным". Перечень из 4 книг может быть расширен до 30 и даже до 50 словарей.

Сторонники очередной реформы считают, что язык должен быть «ближе к народу», продолжает ИА «Росбалт». По мнению кандидата филологических наук Ивана Леонова из Института русского языка имени Пушкина, словарь лишь фиксирует то, как принято говорить в данном языке в данную эпоху. По словам Леонова, изменение норм обусловлено реальным положением дел. В качестве образца выбирается то слово, которое является нормой, а на втором месте — обиходный, но допустимый вариант.

Если следовать такой логике, то, унифицируя язык и стремясь приблизить его к народу, учиться русскому языку надо у рыночных торговцев и водителей маршруток. То есть чем больше людей говорят неправильно, тем больше надо этому следовать.

«Каждые 25 лет в России происходит попытка издания новых словарей. Развитие языка регулярно путают с изменениями языка, а это не одно и то же, — так прокомментировал «Росбалту» ситуацию писатель Михаил Веллер. – Язык – явление объективное и существует по своим законам независимо от словарей. Задача же словаря – отображать действительность, однако высокоученые лингвисты впадают в иллюзию, что они знают все обо всем лучше, чем народ. Не надо трогать язык без крайней необходимости». Веллер считает, что есть в постоянных попытках реформирования еще один очень важный нюанс: «Это премии, тиражи, гонорары и зарплаты. Именно этим объясняется столь частое появление новых словарей. Лучше всего, если лингвисты оставят словари в покое».

Писатель Андрей Кивинов также убежден, что не правильному русскому языку надо подстраиваться под улицу, а улице подниматься до уровня норм: «Безусловно, какие-то каноны должны быть, иначе люди перестанут понимать друг друга, каждый будет говорить и писать, как пожелает».

Слишком радикальными называет нововведения и тележурналист Павел Шеремет. «Язык – это живая субстанция, он постоянно трансформируется, и это понятно, — считает он. – Однако попытки свести все в жесткий свод правил не всегда оправданы. Здесь же ошибка заключается не в самом своде новых правил, а в принятии нескольких вариантов слов. То есть сбивается система координат, и если раньше мы смеялись над произношением некультурных людей, говорящих «дОговор» или «лОжить», то теперь, получается, это тоже становится нормой. Сама попытка фиксации достижений и развития языка – это правильно, но по форме – ошибочно».

Тенденцию к упрощению русского языка весьма жестко описывает политолог Наталья Андросенко: «Чтобы язык продуктивно работал, ему нужны определенные ограничения. Когда язык размывается, он перестает быть. И получится вместо языка какой-то политкорректный ублюдок, на котором говорят трудолюбивые мигранты в качестве лингво франко».

Григорий Солганик, заведующий кафедрой стилистики русского языка, комментируя эти нововведения, признался GZT.RU, что категорически против новых изменений. «Норма – это образец. Есть например литературная норма «договОр, договОры». А договорА – просторечие. Допускать возможность такого произношения – это значит примириться со стихией. Кофе среднего рода – это тоже разговорная форма, и превращать ее в литературную – неправильно».

Словарь должен стоять на страже литературных и орфографических образцов. Словарь – это свод классических правил, которые всегда отстают от современного состояния. И в этом его плюс, говорит Солганик.

«В 30-е годы существовала такая поговорка: 90 прОцентов наших дОцентов говорят «пОртфель». А 10 процЕнтов наших доцЕнтов говорят «портфЕль». Это я к тому, что массы в языке не должны ничего решать», – продолжает специалист.

«Бывают, конечно, и исключения: в слове «йогурт» изначально ударение падало на последний слог, но эту норму никто не принял, и пришлось менять ударение. В словарях же кодифицирование делается в соответствии с произношением и употреблением слов авторитетными носителями: например, писателями (не всеми, конечно). А если противоречить законам языка – норма не приживется. Вообще, словарь должен придерживаться золотой середины.

Раздражение у филологов вызвало еще и то, что словари не очень известных авторов.

Специалист по стилистике русского языка, пожелавший остаться неизвестным, в беседе с GZT.RU заявил: «они действительно занимаются орфографией, но назвать эти словари полными и авторитетными я бы не смог. Сама идея из всех словарей выделить четыре – ложная. Есть словари хорошие и плохие, и они как бы соревнуются. И разнобой этим не устранишь, особенно сейчас, когда появилось много новых слов и новых написаний. А выделять определенное количество словарей – это выглядит неубедительно. Есть вполне авторитетный словарь под редакцией Лопатина. Есть ставшие уже классическими авторы – Аванесов и Розенталь. Но их в этом списке почему-то нет», – сказал собеседник GZT.RU.

С анонимным источником согласна Диана Флишман, корректор одной из крупных российских газет. «Никто не будет следовать этим нормам, и никто не может нас заставить пользоваться словарями, одобренными только Минобрнауки. Корректоры на своих форумах спорят: как писать те или иные слова: о(ф)фшор, бре(э)нд? И ни одного из спорных слов в этих словарях нет. То есть составители устранились от этих случаев, оставив нас наедине с этими трудностями», – говорит Флишман.

Впрочем, не все лингвисты отрицательно отнеслись к нововведениям. Так, доцент кафедры стилистики русского языка филологического факультета МГУ, автор «Словаря образцового русского ударения» Михаил Штудинер назвал в беседе с GZT.RU утвержденные книги «очень хорошими». И обратил внимание на то, что все вышеупомянутые нормы закреплены именно в орфографическом словаре.

«Современные журналисты лингвистически не очень образованны. И они не понимают, что орфографический словарь не отвечает на вопросы выбора слова. Он также нее указывает произношения, это делает орфоэпический словарь. Например, слово «карате» давно пишется с «е» на конце, но почему-то вокруг него до сих пор возникают споры и некоторые до сих пор пишут «каратэ».

То же касается слова «кофе». «Давно зафиксировано, что это слово употребляется в среднем роде, и это соответствует тенденции, которая живет в языке уже много десятилетий: все неодушевленные несклоняемые имена существительные – кино, метро, кашне – тяготеют к среднему роду», – говорит Штудинер.

Кроме того, по мнению ученого, нельзя, читая новый орфографический словарь, делать вывод о том, что слова «дОговор»и «договОр» теперь равнозначны. «Такая же ситуация была со словом «редакторы», которое многие посчитали произносить правильным «редактора» просто потому что в словаре оно стояло первым», – напоминает Штудинер.

«Нельзя каким-то декретом заставить всех людей говорить по определенным правилам, но словари и не пытаются это сделать. Грамматика не утверждает не закон языка, а его обычаи», – заключил специалист.

По мнению декана филологического факультета Санкт-Петербургского госуниверситета Сергея Богданова, словарные нормы, закрепленные приказом Минобрнауки для чиновников, использующих литературный язык в официальной переписке, совсем не обязательно повсеместно появятся в разговорном языке.

"На самом деле это только начало, это только первые четыре источника", - сказал он РИА «Новости», отметив, что список будет расширяться.

По мнению Богданова, все четыре издания достаточно качественные и попали в утвержденный перечень, потому что издатели проявили активность и обратились к экспертными организациям.

При этом Богданов заявил, что те нормы, которые зафиксированы в словарях, единственно правильные.

"Нормы вообще делятся на невариативные, когда рекомендуется только один вариант употребления, и многовариантные. Там, где допустимы вариантные нормы, там это не существенно и это не сказывается на функции русского языка как государственного", - сказал он.

Богданов сообщил, что подобную экспертизу может осуществлять только экспертная организация, например Московский государственный университет имени Ломоносова, Санкт-Петербургский госуниверситет, Институт русского языка имени Виноградова, Институт русского языка имени Пушкина и Институт лингвистических исследований.

"Здесь очень важно, чтобы экспертизу давала именно организация, а не отдельно взятый лингвист", - заключил Богданов.