Сегодня, 28 января, Госдума приняла в первом чтении законопроект о новой системе противодействия терроризму, предусматривающей три уровня тревоги - повышенный ("синий"), высокий ("желтый") и критический ("красный"). Эту правительственную инициативу представил депутатам статс-секретарь - замдиректора ФСБ Юрий Горбунов, пишет «Российская газета». К тому, чтобы ускорить темпы работы над данным документом, палату подстегнула трагедия в Домодедово, где 24 января в результате террористической атаки, совершенной в зале прилета международных авиалиний, погибли 35 человек.

Указанные степени угрозы будут предполагать принятие дополнительных мер по обеспечению безопасности личности, общества и государства. Президенту РФ предоставляется право определять порядок установления уровней террористической опасности и содержание мер безопасности. Для этого "потребуется принятие соответствующего указа президента, работа над которым в настоящее время уже ведется", подтвердил Горбунов.

Меры будут касаться деятельности федеральных органов государственной власти, органов госвласти субъектов РФ и органов местного самоуправления, принимающих участие в противодействии терроризму. "При объявлении уровней террористической опасности законопроектом не предусматривается установление новых мер, ограничивающих права и свободы граждан", - подчеркивается в пояснительных материалах.

"Необходимость введения в стране уровней террористической опасности связана с тем, что совокупность разрабатываемых на случай террористической угрозы и применяемых при этом профилактических мер должна носить комплексный характер и учитывать все возможные варианты развития событий, - считают в ФСБ РФ. - Это позволит субъектам противодействия терроризму своевременно реагировать на угрозы совершения террористических актов".

Как рассказал зампред думского комитета по уголовному законодательству Юрий Напсо (ЛДПР), подобные системы уже давно применяются более чем в 70 странах мира, к примеру, в США, Англии, Франции и Германии. «Количество же устанавливаемых за рубежом уровней опасности варьируется обычно от трех до пяти в зависимости от характера и степени угрозы, но рекордсменом в этом плане оказалась Германия, установившая у себя шкалу в 11 балов», — цитирует депутата ИА «Росбалт».

По его словам, предложение о введении новой системы «антитеррора» в России возникло после масштабных террористических атак — «Норд-Оста», Беслана, а также нападения на Нальчик. «Тогда глава государства поставил задачу создать гораздо более эффективную систему безопасности, потребовать от наших правоохранительных органов действий, которые были бы адекватны уровню и размаху появившихся новых угроз», — напомнил депутат.

Вместе с тем он убежден, что систему уровней тревоги стоит рассматривать лишь как «сопутствующую меру противодействия терроризму». «Наивно было бы думать, что с введением этих уровней все вдруг станут спать спокойно — это иллюзия», — отметил Напсо.

Вместе с тем, по его мнению, на практике подобная система позволит «не расслабляться спецслужбам, а органам власти комплексно и оперативно принимать необходимые меры по противодействию терроризму».

Сейчас в практике российских спецслужб не существует шкалы опасности, в соответствии с которой население предупреждали бы об угрозе террористического акта. Официальные представители МВД и ФСБ отказались сообщить «Газете.Ru», есть ли в ведомствах какая-либо внутренняя инструкция, регламентирующая порядок информирования граждан в случаях подобной угрозы. Когда появляется оперативная информация о готовящихся терактах, в отделения внутренних дел поступают ориентировки на тех или иных лиц или сообщения о возможном местонахождении подозреваемых, говорит источник «Газеты.Ru» в правоохранительных органах. «Что касается работы с населением, через нас ничего такого не проходит, — признается собеседник. — Не помню таких случаев, когда нас обязали бы как-то сообщить об угрозе непосредственно гражданам».

В МЧС и МВД отмечают, что система информирования населения в России есть. Она называется «Общероссийская система информирования и оповещения населения в местах массового пребывания людей» (ОКСИОН).

Но она используется для предупреждения не о террористической угрозе, а о чрезвычайных ситуациях и стихийных бедствиях (например, об ураганах или сильном снегопаде). В случае терактов — уже после того, как они произошли, — на экранах ОКСИОН появляются сообщения о путях эвакуации и телефонах экстренных служб.

ОКСИОН запустили в 2006 году, система уже несколько лет работает в аэропортах, в том числе в Домодедово, и на вокзалах, сказала «Газете.Ru» руководитель пресс-службы МЧС Ирина Адрианова. «В экспериментальном порядке ОКСИОН уже работает в метро», — сообщила она.

В Минтрансе «Газете.Ru» рассказали, что после данного президентом распоряжения в марте 2010 года начали реализовывать комплексную программу обеспечения безопасности населения на транспорте. Общую сумму выделенных на программу субсидий в ведомстве не называют, но только на меры безопасности в метро в 2010 году потратили 3 млрд рублей, в 2011 году в бюджете для этих целей зарезервировано еще 9 млрд. На эти деньги планируется оснастить каждую станцию взрывозащитными контейнерами — цилиндрическими бочками из броневой стали, которые уже стоят на многих станциях метро в Москве и Петербурге. В них саперы помещают обнаруженные на платформах и в вестибюлях подозрительные предметы или взрывные устройства, а потом вывозят на полигон.

Также в рамках реализации программы на входах в метро установят аппаратуру для досмотра: где-то поставят рамки-металлоискатели, там, где это целесообразно, будут досматривать пассажиров вручную. «На первом этапе совместно с реализацией пилотного проекта планируется оборудование досмотровыми средствами и системами видеонаблюдения 50 станций Московского, 20 станций Санкт-Петербургского и по две станции Казанского, Нижегородского, Новосибирского, Самарского и Екатеринбургского метрополитенов», — сказала «Газете.Ru» заместитель руководителя пресс-службы Минтранса Любовь Бритвина.

Ведомство Игоря Левитина делает ставку на системы интеллектуального видеонаблюдения: камерами высокого разрешения, которые смогут в случае необходимости зафиксировать лица предполагаемых террористов, уже оборудовали 200 км пути на Октябрьской железной дороге, где в ноябре 2009 года был подорван «Невский экспресс». Аналогичную систему монтируют на участке Махачкала — Дербент Северо-Кавказской железной дороги. Аэропорты обнесут по периметру новыми ограждениями и построят вокруг них объездные патрульные дороги — чтобы спецтранспорт добирался без пробок. На борту самолетов установят системы аудио- и видеонаблюдения через спутник, передвижение междугородных автобусов начнут отслеживать с помощью системы ГЛОНАСС. В 2011 году такие маячки появятся на автобусах, которые приходят в Москву с Северного Кавказа, говорят в Минтрансе.

Что касается информирования населения о готовящемся теракте, то это работа не спецслужб или отдельных ведомств, а федеральных и региональных властей, говорят эксперты.

«МВД или ФСБ должны информировать руководство региона или страны, а те — население», — сказал «Газете.Ru» депутат Госдумы, полковник КГБ в отставке Геннадий Гудков. Парламентарий признал, что сейчас власти не заявляют об уровне террористической угрозы, а отчитываются о ликвидированных бандформированиях уже постфактум, если операция прошла успешно. «Иногда так поступают, чтобы не устраивать панику, иногда — чтобы не спугнуть подозреваемых, чтобы они не залегли на дно, — объясняет Гудков. — И в целом закрытость наших спецслужб не способствует информированию населения».

Впрочем, по мнению депутата, информирование об угрозе, например, в Москве может оказаться неэффективным. «У нас можно вывесить красный флаг и не снимать его. Потому что нет ни одного должностного лица, которое взяло бы на себя ответственность и заявило: «Сейчас в Москве спокойно, угрозы теракта нет», — говорит Гудков. — И после таких постоянных сообщений человек привыкает к опасности, неадекватно оценивает риски». Впрочем, депутат не собирается выступать против законопроекта о шкале террористической угрозы: «Думаю, хуже от этого все же не будет. Это одна из десятков мер, которые в сочетании с остальными могут дать эффективный результат».

Как считают эксперты, появление в России системы уровней террористической угрозы с понятным цветовым ранжированием – это, безусловно, полезная мера. Однако это лишь часть методики успешной борьбы с терроризмом.

"Система так называемых уровней угрозы – это достаточно здравая практика, - считает член Общественной палаты РФ Ольга Костина, слова которой приводит официальный сайт палаты РФ. – Очень важно повышать бдительность населения". По словам Костиной, уровни террористической угрозы – это "та сигнальная система, которая сообщает гражданам, что спецслужбы в курсе возможных террористических атак, и общество должно быть более осторожно".

Самое главное, считает эксперт, система уровней террористической угрозы должна четко определить, кто и что должен делать при том или ином уровне, ведь уже не раз бывало так, что в условиях реальной угрозы на местах начиналась межведомственная неразбериха. Когда на счету каждая минута, это может слишком дорого обойтись.

Как считает коллега Костиной по Общественной палате РФ, адвокат Анатолий Кучерена, уровни террористической опасности – "палка о двух концах". "Конечно, граждане должны располагать достаточной информацией для того, чтобы обеспечить личную безопасность для себя и своей семьи. Однако не секрет, что все по-разному воспринимают такую чрезвычайную информацию, далеко не всех она заставляет мобилизоваться и предпринимать адекватные действия. Наоборот, есть определенный риск постоянными сообщениями о смене уровней угроз вогнать людей в оцепенение, транс", - рассуждает эксперт, добавляя, что "любая информация, касающаяся терроризма, попадающая в публичное пространство, должна быть четкой и проверенной".

Своевременная мобилизация общества и силовиков перед лицом опасности – это главная польза от принимаемого законопроекта, отметил в беседе с Interfax-Russia.ru военный эксперт Юрий Чащин. Однако, говорит он, не стоит забывать, что современный терроризм, "как вирус, адаптируется и умнеет вместе с теми, кто ему противостоит". "Ясно, что современный терроризм – это не только лесные бородачи, за которыми гоняются в горных республиках, и "живые" бомбы, от которых, кроме головы, ничего не остается. Все это лишь исполнители, пешки в адской игре, и если они прибыли к месту своей "миссии", беды, скорее всего, уже не миновать, какими бы хитрыми защитными устройствами не нашпиговали метро, аэропорты, вокзалы и т.д. Если, например, спецслужбам стало известно, что террорист находится в Москве, значит счет уже заведомо не в их пользу, и тут, конечно, можно официально объявить красный уровень, но в итоге это может лишь спровоцировать смертника на незапланированный самоподрыв в любом людном месте – в электричке, на рынке, в очереди на автобус, вариантов масса, - полагает Чащин. – Поэтому, кроме профилактики и бдительности, должны быть постоянные и слаженные активные упреждающие действия силовых структур, ведь за исполнителями всегда стоят те, кто финансирует теракт, кто все задолго анализирует, тщательно планирует, организует".

Как полагает эксперт, теракты невозможно предотвратить, если не выявлять и не ликвидировать информаторов, идеологов, финансовые потоки, пути доставки оружия, "гнезда", тренировочные лагеря террористов, в том числе за рубежом и т.д.

С этим мнением в целом совпадает позиция одного из крупнейших американских экспертов в области борьбы с международным терроризмом Джеймса Фореста. "Волшебной формулы, общего рецепта успеха в эффективной борьбе с терроризмом не существует", - заявил он в интервью "Коммерсанту".

Вместе с тем, по словам эксперта, существует несколько ключевых элементов, которые присутствуют в любой успешной антитеррористической работе. Это эффективный сбор разведданных и их анализ на местном и федеральном уровне; ограничение финансовых сетей террористов и передвижения нелегальных средств; прозрачные правоохранительная деятельность и судебная система, которые пользуются доверием общества; способные руководители страны и их продуманная политика; привлечение местных сообществ и лидеров религиозных объединений; понимание идеологии террористов и того, почему она находит поддержку отдельных людей. "Использоваться должны все ресурсы страны: дипломатическая, информационная, военная, экономическая, финансовая, разведывательная и правоохранительная деятельность – все являются важными компонентами антитеррористической стратегии", - уверен Форест.

В необходимости обновления антитеррористического законодательства сомневается эксперт по проблемам безопасности, редактор сайта "Агентура.ру" Андрей Солдатов, о чем он и рассказал в комментарии Радио Свобода:

- Я не думаю, что для повышения эффективности борьбы с терроризмом нужны новые законодательные инициативы. Речь идет просто об оперативной работе спецслужб, которая регулируется ведомственными приказами и инструкциями. А когда мы говорим о законах и поправках, которые предлагаются, мне кажется, что речь идет о перекладывании проблем безопасности на плечи граждан. Даже идея цветовой шкалы говорит о том, что от населения требуют повышать бдительность. Но быть бдительным - это не задача населения, люди не должны думать о том, кто является потенциально опасным. Это ведет только к панике.

Система противодействия терроризму в том виде, в каком она была сформулирована в 2004-2006 годах, должна регулироваться внутриведомственными документами. Достаточно сильная бюрократия на местах (например, аппарат полпреда президента в Северо-Кавказском федеральном округе Хлопонина, работающий в контакте с местными руководителями органов ФСБ и внутренних дел) должна думать о том, как адаптироваться к новым условиям, к меняющейся ситуации, что противопоставить тактике террористов, которая тоже постоянно меняется. Никакой необходимости принимать для этого новые законы нет.

Нелепо переносить американский опыт на Россию. Такое мнение «Актуальным комментариям»  высказал журналист и политолог Михаил Леонтьев, комментируя слушания в Госдуме закона «О полиции» и  законопроекта о новой системе противодействия терроризму, предусматривающей три уровня тревоги.

Леонтьев считает, что  в борьбе с терроризмом опыт Америки не может быть продуктивен в России.

По его мнению,  в США не существует террористической угрозы в том понимании, как она существует в России.  

«В Израиле есть террористическая активность.  – сказал также Леонтьев - Там идет война, в которой слабый использует, грубо говоря, неконвенциональные средства. В России существует террористическая угроза, потому что террор является средством разрушения политической и социальной системы, государства как такового.  Америку нельзя разрушить террором в настоящий  момент, поэтому глупо и некому применять против нее терроризм».