Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:
Я бы выделил два фактора, которые сделали для Воронина необходимым визит в Россию. Первый – референдум в Приднестровье. Понятно, что референдум, скорее всего, будет проведен. И результат его будет однозначным – не в пользу Молдавии. Значение этого референдума во многом зависит от того, признает ли его Москва и в каком качестве она его признает. В сложившейся ситуации даже словесные изъявления со стороны Кремля имеют большое значение. Воронин стремится повлиять на позицию Москвы в сторону непризнания приднестровского референдума – в той мере, в какой может на нее повлиять.
Второй момент связан с изменением ситуации на Украине. Еще год назад Молдавия демонстрировала, что она будет решать все вопросы, связанные с Приднестровьем, на основе договоренности с Украиной и при неформальной поддержке Соединенных Штатов и Евросоюза, исключая из этого формата Москву.
Логика в этом есть. Действительно, у России и Приднестровья нет общей границы и практическая жизнь людей Приднестровья в значительной степени больше зависит от Украины, чем от Москвы. Поэтому позиция Киева здесь имеет огромное значение. С точки зрения национальных интересов Украины, с точки зрения даже каких-то этнических и этнополитических симпатий, для нее, безусловно, естественна и логична поддержка Приднестровья. Но Ющенко пошел на таможенную блокаду ПМР.
После того как Янукович стал премьер-министром и политическая система Украины стала более сбалансированной, вероятность того, что Украина будет занимать такую однозначно антиприднестровскую позицию, снизилась. И не потому, что Янукович – это человек, который будет использовать свое политическое влияние, ради того чтобы отстаивать интересы братского народа Приднестровья (вряд ли он является таким идеалистически мотивированным политиком), а просто потому, что новая сбалансированная конструкция украинской власти в гораздо большей мере позволяет Киеву проводить линию, соответствующую именно украинским национальным интересам.
В случае, когда на Киев будет давить Запад, Ющенко будет говорить о том, что он не может принять одностороннее решение без Януковича, потому что действительно блокирующий пакет акций в украинской политической системе принадлежит «восточникам». И наоборот, когда будет усиливаться давление Москвы, Янукович и Восток будут говорить, что они не могут поступиться чем-то, потому что сильно влияние Ющенко, Запада и так далее.
Система власти на Украине стала более сбалансированной, и это в большей степени соответствует собственно национальным интересам Украины, поэтому вероятность такой однобокой позиции по Приднестровью, которую занимал Ющенко, снизилась. Соответственно, для Воронина снова стала важна Москва. Поэтому он и приехал к Путину.
Нужно четко понимать, что вообще может быть предметом межгосударственных переговоров России и Молдавии. На мой взгляд, предметом этих переговоров не может быть статус Приднестровья. О статусе Приднестровья с Молдавией говорить бессмысленно, поскольку она никогда не согласится на тот статус, который соответствует и факту выигранной приднестровцами войны, и настроениям приднестровского общества, и интересам России.
Но предметом переговоров могут быть параметры жизни в ситуации неурегулированного конфликта. Например, снятие таможенной блокады, которую Молдавия уже в течение длительного времени реализует в отношении Приднестровья. Эффективным рычагом давления на Молдавию по вопросу о таможенной блокаде может являться запрет на ввоз молдавских вин в Россию. Он нанес сокрушительный удар по виноделию Молдавии. Поскольку таможенная блокада ПМР и запрет на ввоз молдавских вин в Россию – это явления одного порядка (тарифно-таможенного), то как раз здесь логично произвести размен: отмена таможенной блокады в обмен на отмену запрета поставки молдавских вин в Россию. Вот это может быть предметом переговоров. При этом я не знаю, что именно действительно являлось предметом переговоров, потому что они велись за закрытыми от журналистов дверями, и никакие из их результатов пока не были, насколько мне известно, сообщены публике.