Павел Святенков, политолог, член «Русского клуба»:

Чем можно объяснить решение мэрии Москвы согласовать акцию в защиту 31ст. Конституции на Триумфальной площади? Я думаю, что городские власти и стоящий за ними Кремль стремятся продемонстрировать, что после падения режима Юрия Лужкова, ситуация в Москве либерализуется. В частности это проявляется в том, что фактически власти пытаются возложить ответственность за прежде имевшие место разгоны митингов оппозиции на бывшего московского мэра Лужкова, хотя, конечно, в реальности за этими разгонами стоял именно Кремль, а московское руководство выступало лишь исполнителями политической воли федеральных властей.

Однако в данном случае городские власти и Кремль сталкиваются с проблемой: они хотели бы продемонстрировать наличие либерализации, но при этом они совершенно не готовы к проведению в Москве реально свободных, многочисленных протестных митингов, потому что сам факт проведения подобных мероприятий с их точки зрения может подорвать политическую систему. В последние несколько лет власти разгоняли оппозиционные манифестации с такой жесткостью именно для того, чтобы обеспечить на них минимальную явку и тем самым продемонстрировать, что против политического курса нынешнего руководства выступают только малочисленные маргиналы. Крупные митинги могут усилить оппозицию, придать ей сил и возможностей для реальной борьбы с властью, чего власти не хочется. Именно поэтому, разрываясь между необходимостью и желанием провести либерализацию, и с другой стороны, стремлением не допустить многолюдной манифестации, власти пытаются ограничить численность митингов непримиримой оппозиции. Потому что если на митинг действительно явится меньше тысячи человек, то этот митинг будет, с одной стороны, достаточно многочисленным для того, чтобы говорить о неких послаблениях, некой оттепели по сравнению с тем, что было до этого, а с другой стороны, он не будет опасен ни для федеральных властей, ни для нового московского градоначальника.

Собственно, думаю, этими соображениями и руководствуются городские и федеральные власти, когда столь жестко требуют, чтобы митинг не превышал определенного самой властью, не очень большого числа участников.